Выпускникам школ и их родителям до отдыха еще далеко. На уходящей неделе в России начался период проведения ЕГЭ, который будут сдавать 724 тысячи одиннадцатиклассников. Причем у многих из них есть шанс поступить на бюджетные места. Вузы в этом году будут готовы обучать за счет государства 588 тысяч абитуриентов.

Правда, теперь вопрос о том, какой диплом о высшем образовании они могут получить, становится открытым. На этой неделе стало известно, что Россия может отказаться от Болонской системы образования. Той самой, которая подразумевала деление на бакалавров и магистров. Почему нам чужого не надо и каким будет свое, выяснил обладатель диплома журналиста старого образца обозреватель РЕН ТВ Виктор Синеок.

О том, что Россия готовится покинуть Болонскую систему, заговорили как раз накануне ЕГЭ. Многие решили, что Единый государственный – следующий на выход из российского образования. Но нет. Он с нами надолго.

"Почему-то вот заблуждение, что Болонская система завязана на ЕГЭ. Это две разные планеты, так скажем", – рассказал глава Рособрнадзора Анзор Музаев.

Речь идет о выходе из мирового образовательного соглашения. Но так ли оно нужно? Россия подписала Болонскую декларацию в 2003-м и вот что получила – новую систему координат. 

В отличие от советской, где через пять лет вуз выпускал дипломированного специалиста, которому гарантировал получение профнавыков и трудоустройство, Болонская предлагала схему "4 + 2". Бакалавр и магистр. Плюс призрачная возможность продолжить учиться за рубежом, что в итоге почти не оправдывалось.

Ну и конечно мода на квадратные шапочки и мантии. Советское тогда чисто эстетически проигрывало в сравнении. И многие вузы полностью отказались от системы специалитета. Но некоторые просто не смогли.

"Человека, который готов прийти в конструкторское бюро и начать участвовать в создании техники сложной, его за 4 года, может, можно подготовить, но мы не умеем. И вот на протяжении почти уже 200 лет мы все время учимся, но пока не получается у нас", – рассказал и. о. ректора МГТУ имени Баумана Михаил Гордин.

Знаменитая Бауманка – пример того, что технические профессии ни в каком Болонском процессе не нуждались. Здесь до сих пор отдают предпочтение специалитету. Но некоторые студенты нашли себя именно в "Болонье". Система позволяет сменить профиль на этапе магистратуры. Или вовсе поступить в другой вуз в другой стране.

Вместе с Данилой Ильиным-Адаевым рассматриваем флаги напротив главного здания МГИМО. Он тут уже 4-й курс оканчивает. Часто вспоминая свое большое европейское турне. Родители отправили сначала в американскую школу в Австрии, затем в университет в Чехии. Но иностранцев там учили плохо.

"Остался осадочек такой, да. Теперь хочется доказать, что Россия ничем не хуже. Ну, чешский язык не выучил, немецкий мне тоже почему-то не давался… Наверное, кроме знания английского языка, мне вот эти поездки мало что дали. Фотки остались зато хорошие. Фотки – да!"  – рассказал Ильин-Адаев.

Это одно из больших постсоветских заблуждений, что учеба должна быть похожа на кадры из западного фильма. Кампусы, зеленые лужайки, модные вечеринки. Но все это теперь есть и у нас в стране. Знаменитый "Сколтех" – огромный вуз, полный инноваций.

Правда, содержание тут еще круче формы. Это единственный российский университет, что смог попасть в сотню сильнейших в мире.

Здесь широкие коридоры и очень большие расстояния. Поэтому многие студенты перемещаются по зданию на электросамокатах. Очень удобно и сил на учебу остается больше. Вот и Болонская система в теории дает возможность "по накатанной" переместиться в магистратуру, например, какого-нибудь иностранного вуза. Но на практике на этом пути всегда было много преград.

Карьерная лестница для большинства наших выпускников за границей осталась закрытой. Вступление в Болонский процесс, который сулил взаимное признание дипломов, не помогло. Западные вузы их так и не признали. А сейчас даже перестали делать вид: начали разрывать официальное научное сотрудничество. Глава университета говорит: с конца февраля 22 расторжения подписал.

"Расторгли на институциональном уровне, ну я не беру Китай, Китай, конечно, остался. Но если мы говорим про Запад, расторгли все. Да. Еще раз вам повторяю. Поверьте, формально это кажется страшным, на самом деле ничего не произошло", – рассказал ректор "Сколтеха" академик РАН Александр Кулешов.

Пока мы записываем интервью, на стенде проходит испытания прототип автоматической зарядки электромобиля, рядом с нами ездит универсальный обеззараживатель помещений. В команде, что работает над проектом, много иностранцев. Их массового оттока не произошло. В Канаду, например, не уехал и проректор по научной работе.

Клеман Фортин теперь по телефону из Москвы убеждает самых тревожных коллег в том, что наука интернациональна.

"Я подписал контракт еще в 2014 году, тогда многие мои коллеги уехали. Но я сделал другой выбор. Потому что в ответе за своих студентов. И к тому же понимаю позицию России", – подчеркнул проректор по учебной работе "Сколтеха" Клеман Фортин.

Мы опросили ректоров самых популярных и уважаемых высших учебных заведений страны. Никому Болонской системы не жаль.

"Когда реализовывали программу именно Болонского соглашения, никто не оценивал последствия, никто не оценивал именно готовность нашего образования", – считает ректор Санкт-Петербургского горного университета Владимир Литвиненко.

"Оставим мы Болонскую систему в России, откажемся от нее – разницы большой я не вижу. Скорее, не мы уходим от Болонской системы, а она уходит от нас", – отметил ректор Финансового университета при Правительстве России Станислав Прокофьев.

Конкретно Финансовый университет уже лишился четверти партнеров из числа тех, с кем были подписаны соглашения о двойных дипломах. Западные вузы перестали поддерживать иллюзию "дружбы народов", как только им это перестало быть выгодно.

Но это не значит, что выход из Болонского соглашения будет резким.

"Образование – это вещь достаточно инерционная, с одной стороны. С другой стороны, революций внутри себя она не терпит", – считает ректор РХТУ имени Менделеева Илья Воротынцев.

"Сегодня уже объявлен прием на 22-й год, сверстаны планы приема на 23-й год, и, наверное, быстрой перестройки не будет", – убежден ректор ВГУИТ Василий Попов.

В любом случае без высшего образования страна не останется. В наше распоряжение попали поправки в закон об образовании, которые скоро должны внести в Госдуму. Они учитывают все формы. Наверняка будет специалитет там, где он нужен. И скорее всего, бакалавриат с магистратурой. Сейчас активно обсуждают систему "2 + 2 + 2".

"В целом это тот же самый специалитет, который состоит из 3 модулей. 2 года – основные знания, 2 года – настройка. Потом еще 2 года – более профильная специализация", – подчеркнул первый зампред комитета Госдумы по науке и высшему образованию Александр Мажуга.

"Жесткая позиция своя личная. Специалитет должен быть в обязательном порядке введен по тем специальностям, которые имеют статус формирующих национальную безопасность", – считает ректор МГУПП Михаил Балыхин.

"Вот где-то в междисциплинарности как раз есть и будущность того, что необходимо, надо будет нам всем вместе", – заявил ректор Сибирского государственного индустриального университета Алексей Юрьев.

Все потому, что будущее требует от вузов специалистов сразу по нескольким смежным областям. И еще побольше практики. На этом делают акцент, например, в новом университете "Сириус".

"В любой момент магистр может прийти к нам, к аспирантам, вместе с нами делать какую-то работу, которую делаем либо мы, либо вся научная группа", – подчеркнул аспирант "Сириуса" Василий Мороз.

Российское высшее образование ждет большая реформа. Которая должна настроить систему на стратегически важные для страны задачи. Сделать ее сильной. Объективной реальностью для всех. Существующей независимо от чьих-то знаний, а главное – мнений о ней.